Кишинёвский тормоз

Скептицизм Тирасполя можно понять. Обсуждение актуальных гуманитарных проблем подаётся молдавской стороной в связке с обсуждением политического статуса непризнанной республики. И такое хитросплетение напрочь, конечно, отрезает путь к согласию сторон. Да к тому же Тирасполь настораживает агрессивная риторика представителей официального Кишинёва об «оккупированных территориях»…

Однако было бы ошибочно считать, что у всей Молдавии «нет политической воли» для ведения переговоров. Напротив, даже демарши молдавских дипломатов в ООН – не следствие их негативного отношения к приднестровцам, а отражение жёсткой борьбы между парламентом и президентом. Которые, как известно, имеют диаметрально противоположную позицию в отношении Приднестровья.

Президент Молдавии Игорь Додон изначально заявлял, что видит возможность примирения с Тирасполем, если Приднестровью будут предоставлены широчайшие автономные полномочия в составе Молдавской федерации. При этом Додон ссылался на опыт Гагаузского урегулирования. Мол, лишь такие меры могут привлечь тех, кто уже отстоял свою независимость.

Парламент же настроен исключительно на бескомпромиссное поглощение левого берега Днестра, хотят ли того его жители или нет. Видимо, в Кишинёве уже забыли, что подобная предыдущая попытка закончилась для «реинтеграторов» весьма плачевно…

А молдавское правительство гнёт свою линию. И без тени сомнения старается стереть последствия любого шага президента в направлении приднестровского урегулирования. Даже если на кону безопасность и процветание всех жителей региона. Вот уж на самом деле: кому – война, кому – мать родна…

Вот и ответ на вопрос о том, есть ли у Кишинёва политическая воля к приднестровскому урегулированию. И да, и нет. В президентуре, которая заинтересована в мирном решении конфликта, такая воля есть. В парламенте, где правят амбиции и политиканство, – ничего подобного не было никогда.