БУДУТ ЖУЖЖАТЬ!
Пчеловоды, они как их пчёлы. Чуть какая тревога, и вот уже всё их сообщество, как взбудораженный улей, начинает жужжать, роиться и строить оборону. От всех!
Вот и этим летом, когда из тридцати регионов России пошли сообщения о повальном падёже пчёл, крымские пасечники заволновались. И уже гибель каждой семьи в улье воспринималась частью общефедеральной трагедии. На ситуацию отреагировал местный госкомитет ветеринарии заявив: на полуострове не зафиксировано массовых жалоб на мор пчёл. К тому же, поди разберись в этом хозяйстве, если всего лишь 10% пчёл на полуострове стоят на учёте ветеринарного ведомства, сообщает Союз пчеловодов Крыма. Почему? Муторное дело, отмахиваются пасечники, которые ещё и неохотно раскрывают размеры своего сытного бизнеса.
Но нет дыма без огня. Как известно, проблемы имеет планетарный масштаб. Массовая гибель пчёл началась лет пятнадцать назад в США, затем перекинулась в Европу и Азию. Цифры потрясают: в отдельные годы гибнут от четверти до половины пчелиных семей! Среди основных версий тамошних экспертов: перемены в глобальном климате, эпидемия различных болезней насекомых и наконец отравление пчёл агрохимикатами и даже диверсии неназванных агрессоров. Всё это, видимо, имеет место быть. Вот только решается проблема не сказать, чтоб успешно.
В России, куда беда докатилась нынешним летом, специалисты винят в первую очередь аграриев. А как иначе, если в стране последние несколько лет не контролируются производство, хранение, реализация и применение пестицидов и агрохимикатов, – официально заявляет Россельхознадзор. Плюс полное отсутствие согласованности действий полеводов, садоводов с пасечниками. Минсельхоз России сообщает, что по состоянию на конец лета в 25 регионах погибло 39,6 тысячи пчелосемей. Это 1,3 процента от их общего количества (3,09 миллиона пчелосемей).
При том, что урожай во многом зависит от качества опыления растений, фермеры же обрабатывают свои плантации ядрёной химией, не предупреждая пчеловодов. То есть не задумываясь о страшных последствиях. И как результат: утром насекомые вылетают из ульев и… не возвращаются. Те же, кто вернулся, приносят на себе яд в пчелиную семью, умножая печальный исход. Нет пчёл – нет мёда.
Дело, конечно, не в падении производства мёда. Хотя без него человеку плохо. Катастрофа в том, что пчёлы – важнейшая часть экосистемы планеты. Без них исчезнут многие растения, а сельское хозяйство придёт в упадок. Что произойдёт дальше в странах и на континентах, сами понимаете. Нужны решительные и незамедлительные меры.
На тревожную ситуацию обратила внимание прокуратура. Случаи массового падёжа пчёл не расследуются, а фермеры, нарушающие правила использования ядохимикатов, нещадно штрафуются. Но вообще, взывают эксперты, на федеральном уровне надо наводить порядок: провести паспортизацию пасек, создать реестр пчеловодов в каждом регионе с их фактическим размещением, упорядочить отношения пчеловодов с аграриями… А ещё появилась новая отрасль – разведение в промышленных масштабах шмелей, которые не хуже пчёл опыляют поля и сады.
Так что российское профессиональное сообщество спохватилось вовремя.
Симферополь.
ЭНТУЗИАСТОВ ТРУД НЕЛЁГКИЙ
ЗАКОН о пчеловодстве появился в Приднестровье лишь три года назад. До этого государство не было озабочено защитой прав и интересов пчеловодов. Более того, после развала СССР эта отрасль сельского хозяйства вообще выпала из поля зрения приднестровских властей. И если это дело напрочь не заглохло в регионе, то лишь благодаря энтузиастам-любителям.
НО НЕ ЗРЯ говорится в народе, что лучше поздно, чем никогда. Теперь в ПМР всё, как у людей. То есть как в других государствах: есть пчёлы, пасеки, пасечники и юридическая база, которая регламентирует их существование.
Только вот пока отрасль по-прежнему держится на энтузиастах. Разве что теперь их объединяет ассоциация пчеловодов. Её председатель Михаил Порхун, выступая перед участниками научно-практического семинара, что был организован в этом году под патронатом министерства сельского хозяйства, говорил про общие для отрасли проблемы. И подчеркнул: главной из них остаётся экспорт мёда. Притом, что «наши пчеловоды находятся в постоянном контакте с коллегами Украины, Молдавии и России». И вслед за зарубежными коллегами «предпринимают шаги для развития пчеловодства».
Власти республики тоже вроде как предпринимают такие шаги. Теперь во внутренней политике ПМР сельское хозяйство – в числе приоритетных областей экономики. И пчеловодство стоит в одном ряду с животноводством, выращиванием овощей и фруктов. Но принципиальных перемен в жизни пасечников нет.
А они настаивают: отрасли «нужен какой-то толчок, нужна помощь, чтобы выйти на более высокий уровень». То есть нужны кредиты. Ведь для того, чтобы производить мёд на продажу, пчёл должно быть гораздо больше. Но сейчас даже у тех профессионалов, чьё дело поставлено на широкую ногу, не больше ста пчелиных семей. А в других странах эта цифра минимум в два раза больше.
Дело в том, что прокормить большое пчелиное поселение не так уж просто. И не только потому, что в республике теперь совсем мало садов. С точки зрения пчелы, мёд можно собирать даже с технических культур – подсолнечника, рапса… Вот только землепользователи в погоне за высокими показателями урожайности применяют всё более агрессивные химикаты.
Понятно, что современные аграрные технологии предполагают и даже требуют использования в сельхозпроизводстве удобрений и пестицидов. Но пчеловоды настаивают: чтобы получать конкурентный мёд, государству необходимо законодательно обязать аграриев отказаться от экологически опасных препаратов. И строго контролировать исполнение этого требования. А нарушителей – обязать к выплате компенсации за потраву пчёл.
Пока же пчеловоды ПМР практически беспомощны в случаях массовой гибели своих подопечных. Поскольку, чтобы документально подтвердить случившееся в таких ситуациях, необходимо проводить лабораторные исследования. Причём в течение очень короткого времени – тридцати шести часов со времени обработки. А в республике сегодня вообще нет возможности проводить такие исследования. Определить наличие пестицидов, в том числе и в мёде, можно, например, в Брянской ветеринарной лаборатории, с которой у приднестровской ассоциации пчеловодов налажены хорошие производственные связи.
Только многие ли пчеловоды могут позволить себе такое спешное и неблизкое путешествие? Вопрос риторический…
Рыбница.
ПРЕДЕЛ МЕЧТАНИЙ
ОФИЦИАЛЬНАЯ статистика утверждает: в этом году на территории Молдавии работали более семи тысяч пасек. В общей сложности – 236 тысяч пчелиных семей. Но, по мнению сотрудников профильного министерства, это всего лишь любительский уровень пчеловодства. Чтобы производство мёда стало выгодным бизнесом, на каждой пасеке должно быть не менее ста пятидесяти пчелиных ульев.
А ЕЩЁ для успешного развития этой особой отрасли сельского хозяйства нужны современные технологии и оборудование для переработки мёда. Но в Молдавии совсем не у многих предпринимателей, которые занимаются этим делом, есть возможности самостоятельно поднимать эту ниву.
Право экспортировать мёд из Молдавии имеют лишь 27 местных предпринимателей. Но при этом 90 процентов производимого в республике продукта всё же уходит на внешний рынок. И за последнее десятилетие этот показатель вырос с 245 тонн почти до 3,5 тысячи тонны. Чтобы поставлять его в Европу, нужно сдать пробы в лабораторию при Республиканском центре ветеринарной диагностики и получить специальное разрешение. Стоит это недёшево – цена одной пробы 250 евро. Мелким производителям такие расходы не по карману. И они сдают свой товар оптовикам-перекупщикам. Разумеется, не по европейским ценам…
Эксперты констатируют: пчеловодов в республике много, но они разрознены – в отрасли нет кластеров и кооперации. А каждая отдельная пасека может поставить на рынок лишь небольшие объёмы меда. Хорошо заработать на внутреннем рынке пчеловоды не могут – Молдавия потребляет всего 15 процентов от производимого объёма мёда. Причём качество этого продукта оставляет желать лучшего. Потому что в стране практически нет племенных пасек. Большинство пчеловодов – пенсионеры, у которых нет специального образования, и они работают постаринке. Кроме того, для лечения и профилактики болезней пчёл пасечники используют неподходящие ветеринарные препараты. Поэтому в мёд и его производные попадают остатки антибиотиков.
Впрочем, возможно, вскоре эта ситуация изменится. В республике реализуется международный проект «Конкурентоспособное сельское хозяйство». Он направлен на помощь пчеловодам, которые намерены производить и экспортировать экологический мёд. Этот продукт получают при особых условиях. В частности, ульи и материалы для пчеловодства изготавливаются из натуральных материалов. Пасеки размещаются вдали от любых источников загрязнения экологии. Пчёлы получают только естественные источники нектара, не загрязнённые химикатами…
Но пока предварительный аудит перехода от производства обычного к производству экологического меда прошли менее сотни молдавских пчеловодов. Однако, если всем претендентам на грант удастся пройти всю процедуру до конца, они смогут приступить к производству сладкого продукта, сертифицированного по стандартам ЕС.
А для остальных молдавских пчеловодов экспорт так и останется пока пределом мечтаний. И, к сожалению, мечты большинства из них, видимо, так и останутся несбыточными.
Кишинёв.
Сообщить об опечатке
Текст, который будет отправлен нашим редакторам: